Мы падаем, приближаясь ко льду. Лед падает в огонь. И огонь, и лед врываются через линк в мое сознание и разворачиваются великолепным и ужасающим видом от первого лица. Теперь порядковые разницы – это не просто пустые абстракции: они огромны, и ты чувствуешь их всем телом. Суртр может быть маленьким с точки зрения учебников: всего семь миллионов километров в поперечнике, он едва попадает по размерам в клуб гигантов. Но это не значит ни черта, когда ты стоишь с ним лицом к лицу. Это не просто звезда – это пламенеющая грань реальности, чудовищное воплощение тепловой смерти. Его дыхание смердит остаточным литием всех тех миров, что он уже поглотил. И тёмная точка у него на лице – это не просто планета. Это горящий ад размером в два Урана: замерзший метан, жидкий водород и сердцевина, достаточно горячая, чтобы выпекать алмазы. И она умирает у меня на глазах, все её луны уже давно потеряны, оборванные остатки системы колец трепещут вокруг, как гниющий нимб. Шторма кипят на поверхности. Полярные сияния вспыхивают безумными огнями на полюсах. Вихрь суперциклона закручивается в центре темной стороны, питаемый турбулентными потоками, перетекающими из света во тьму. Он смотрит на меня, как глаз слепого бога.